О рабстве и государстве
Jan. 9th, 2018 01:22 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chispa1707Выстроить верную картинку мешает отсутствие доходчивых ассоциаций. Поэтому рабство для нас это что-то вроде каторги, где по полю ходят часовые с кнутами, подстегивающие отстающих. Мы сами понимаем, что это бред, но других картинок в головах нет.
Община это большая семья. Представьте, что вы ребенок, а работодатель вашего отца то в другой город вас отошлет в длительную командировку, то отца в статусе понизит. Вам это не нравится, но способов это изменить у вас нет. Хуже того, семья посылает вас в школу, хотя вам там плохо, а когда вы привыкли, меняет вам школу, переезжает в другой дом, и вам заново приходится налаживать отношения с дворовыми пацанами, а затем еще и записывает вас на балет, хотя вам нравится хоккей... Да, вы будете протестовать, но семья от этого не развалится, семья незыблема - для вас самого в первую очередь.
В рабовладении над крестьянской общиной нужды нет; достаточно держать за горло верхушку общины, потому что все остальное община сделает сама, внутри, и вам даже не нужно знать, как это будет сделано. Это семья. И она незыблема.
Община изо всех сил сохраняет единство, - как стая. Каждое слово каждой былины или сказки нацелено на поддержание этого единства. Идеология общины формально самая что ни на есть коричневая; все чужаки - гады. Город у нее - вертеп разврата. А все то плохое, что происходит внутри, вовне не выносится никогда. И вот как ваши соседи и учителя ничего не знают о ссорах и радостях внутри вашей семьи, так и барин вкупе с историками не знают о жизни общины даже половины. Особенно спустя 100-150 лет. Кое-что они с ваших слов записали, но именно с ваших слов, не более.
Для общины рабство - пустой звук. Для общины есть только она сама и барин. Барин общине нужен, он гендиректор и главбух в одном лице, он отвечает за внешние связи в том внешнем страшном и непонятном мире. Долгое время лишено смысла и прикрепление к земле; община никуда со своей земли не уйдет, как вы не уйдете из своей квартиры. Ну, до тех пор, пока не вырастете, и не придет время поступать в университет.
Община точно так же не нуждается во внешнем законодательстве, как и семья. Никто в семье не хочет ни визита участковых, ни повесток в суд. Отсюда низкая статистика преступности на селе 19 века, - власть попросту не знает, что там на селе происходит. 85-95 % населения вообще не нуждаются в государственном вмешательстве, а потому в 85-95 % случаев государства в 19 веке нет. А до вмешательства Екатерины II в жизнь городов и там жили теми же общинными правилами, сами, а государства не было и в городах - физически не было.
Это последнее важно. Городское право в руках города. Сельское право в руках села. И чем тогда правит государство?
Речные торговые сети в руках купцов, ответственность у них солидарная, общинного типа. Государству здесь места нет.
И главное, все бюджеты в руках общин. Государству физически не на что нанять армию, чтобы эти общины подчинить.
Государство в истоках может быть только сверхкрупным ростовщическим капиталом, другой ниши для государства нет. Подняться этот капитал мог только на универсальных платежных эквивалентах, - соли, наркотиках и металле, - позволявших оперировать, а затем и прямо управлять взаиморасчетами.
Община это большая семья. Представьте, что вы ребенок, а работодатель вашего отца то в другой город вас отошлет в длительную командировку, то отца в статусе понизит. Вам это не нравится, но способов это изменить у вас нет. Хуже того, семья посылает вас в школу, хотя вам там плохо, а когда вы привыкли, меняет вам школу, переезжает в другой дом, и вам заново приходится налаживать отношения с дворовыми пацанами, а затем еще и записывает вас на балет, хотя вам нравится хоккей... Да, вы будете протестовать, но семья от этого не развалится, семья незыблема - для вас самого в первую очередь.
В рабовладении над крестьянской общиной нужды нет; достаточно держать за горло верхушку общины, потому что все остальное община сделает сама, внутри, и вам даже не нужно знать, как это будет сделано. Это семья. И она незыблема.
Община изо всех сил сохраняет единство, - как стая. Каждое слово каждой былины или сказки нацелено на поддержание этого единства. Идеология общины формально самая что ни на есть коричневая; все чужаки - гады. Город у нее - вертеп разврата. А все то плохое, что происходит внутри, вовне не выносится никогда. И вот как ваши соседи и учителя ничего не знают о ссорах и радостях внутри вашей семьи, так и барин вкупе с историками не знают о жизни общины даже половины. Особенно спустя 100-150 лет. Кое-что они с ваших слов записали, но именно с ваших слов, не более.
Для общины рабство - пустой звук. Для общины есть только она сама и барин. Барин общине нужен, он гендиректор и главбух в одном лице, он отвечает за внешние связи в том внешнем страшном и непонятном мире. Долгое время лишено смысла и прикрепление к земле; община никуда со своей земли не уйдет, как вы не уйдете из своей квартиры. Ну, до тех пор, пока не вырастете, и не придет время поступать в университет.
Община точно так же не нуждается во внешнем законодательстве, как и семья. Никто в семье не хочет ни визита участковых, ни повесток в суд. Отсюда низкая статистика преступности на селе 19 века, - власть попросту не знает, что там на селе происходит. 85-95 % населения вообще не нуждаются в государственном вмешательстве, а потому в 85-95 % случаев государства в 19 веке нет. А до вмешательства Екатерины II в жизнь городов и там жили теми же общинными правилами, сами, а государства не было и в городах - физически не было.
Это последнее важно. Городское право в руках города. Сельское право в руках села. И чем тогда правит государство?
Речные торговые сети в руках купцов, ответственность у них солидарная, общинного типа. Государству здесь места нет.
И главное, все бюджеты в руках общин. Государству физически не на что нанять армию, чтобы эти общины подчинить.
Государство в истоках может быть только сверхкрупным ростовщическим капиталом, другой ниши для государства нет. Подняться этот капитал мог только на универсальных платежных эквивалентах, - соли, наркотиках и металле, - позволявших оперировать, а затем и прямо управлять взаиморасчетами.
